Статья священника Всеволода Чаплина в газете «Московские новости» от 16 мая 1993.
о. Всеволоду 25 лет.
(пропуски — нечитаемо в складках газеты).
Так сказать, «темна вода во облацех» и «ложь конь во спасение».
«…Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф.7,12). Мне порой кажется, что смысл этих слов Господа Иисуса Христа не понят нынешними русскими христианами. А ведь все так ясно: не делай другому того, чего не желаешь себе. И относятся эти слова не только к отношениям между мной и моим соседом по лестничной клетке, но и к отношениям между народами, государствами, поколениями, носителями разных мировоззрений.
Совсем недавно, всего-то пять лет назад, православные люди в России с болью в сердце отдавали своих детей в школы, где повсюду стояли бюсты Ильича, а не вступивший в комсомол становился изгоем. Нас, христиан, окружали чуждой нам символикой, чуждыми нам «установками».
Что же происходит сегодня? Похоже, что нравственная память верующих оказалась недолгой. Иначе чем объяснить, что те же самые люди, которые гнали Церковь, теперь с пеной у рта клеймят ее оппонентов? Мы как-то очень спокойно воспринимаем призывы к церковной цензуре на телевидении. Воспринимаем как норму, когда общественные деятели (со ссылкой на социологов) записывают большинство граждан России в православные христиане, хотя в обычном многоквартирном московском доме в церковь ходят 5-10 человек. А почему любое несогласие с церковным взглядом объявляют расшатыванием устоев государства?
Мы, христиане, судим себя одним судом, неверующих — совершенно другим. В конце 30-х мы противились государственному фи[нансированию] […] обязаны субсидировать Церковь. В прошлом году, отстаивая свои права на имущество государственного музея в Троице-Сергиевой лавре, Церковь обещала, что лавра будет открыта для всех. Но сегодня, когда музей получен, неясно, может ли «человек с улицы» попасть туда.
У меня такое чувство, что некоторые священники тоскуют нынче по уполномоченным Совета по делам религий — чиновникам, вымогавшим взятки, запрещавшим проповедовать, но надежно защищавшим православные приходы от иноверцев и диссидентов.
Уполномоченных не вернешь. Жалко. Но, может быть, удастся возродить союз, симфонию церковной и светской власти? А то и создать теократию? Если государство не видит, кто ему угрожает, можно и подсказать: это, конечно же, «тайные структуры» и «малые народы», давно руководящие, как беспомощным младенцем, великим и богоносным русским народом. Небезызвестный Союз православных братств, а вслед за ним и Санкт-Петербургский владыка весьма в этих подсказхах преуспели.
Можно по-разному оценить происходящее. Я убежден: это богоборчество. Это попытка сказать Господу: ты действуешь в мире не так, как надо, мы поступим лучше, решительнее, эффективнее, созидая на земле настоящее Твое царство! Это противление воле Бога, который призывает человека к спасению и совершенству любыми путями, кроме насилия над нашей свободой. «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Апок. 3,20). Вообразите: может ли Господь, так говорящий, вламываться в дверь, стоять у нее с палкой или с повесткой в милицию…
Охранительство, тем более обороняющееся наступлением, — мировоззрение не евангельское, не христианское, не православное. Оно свойственно людям, сожженным в совести своей. (Характерно, например, что самыми ревностными моралистками бывают постаревшие блудницы, а самыми ярыми истребителями «красной заразы» — вчерашние комсомольские активисты). Оно признак маловерия. Истинные христиане думают иначе. С вами Бог — и никого мы не боимся и никто не сможет поколебать веру нашу, ибо Сам Господь хранит ее в вас. Мы не должны ощетиниваться копьями или просить доброго дядю уничтожить наших недругов. Мы и без этого духовно сильнее всех, если творим волю Божию. Но сегодня мы слишком быстро поддаемся искушению опереться на светскую власть, тем паче, что она, будучи, как никогда, слабой, сама еще больше нуждается в церковной поддержке. И мы готовы идти на торг: нам — церковные здания, вам — […]. Люди Церкви что-то от этого союза приобретают. Но теряют они неизмеримо больше: они поддерживают политиков, не пытаясь даже подумать, кто из них несет народу благо, а кто — зло, не раздумывая, приемлют и благословляют бизнесменов, освящают оружие, славословят местным администраторам…
Получая взамен шанс занять место старых госидеологов, мы вновь начинаем строить Вавилонскую башню. Башню, которую уже посрамил Господь в семнадцатом, когда Русское православие было справедливо судимо и наказано Им за неправду и леность, за оскудение духа и бессильную злобу мракобесия. История может повториться. И тогда восстановленные на райкомовские деньги храмы снова опустеют, а на уроках закона божия школьники будут колошматить друг друга ненавистным катехизисом.
Вы этого хотите, отцы и братия?
;
;
